Юлия Смирнова, «Комсомольская правда»
Приехать в Санкт-Петербург и пойти в музей — самая очевидная идея. Очевиднее разве что пройтись по Невскому или Дворцовой площади. Остается только выбрать: в Эрмитаж или в Русский музей, в Кунсткамеру, этнографический или Военно-морской. Можно хоть каждые выходные приезжать в Северную столицу и открывать новый музей (или два, или три). А потом новый ресторан. Или два, или три. Но это отдельная тема, сейчас — об искусстве. И о красоте.
Ценителей современного искусства в «Эрарту» зазывать не надо: это крупнейшая частная коллекция современного искусства в России, где собраны почти 3 тысячи картин, скульптур, инсталляций второй половины 20 – начала 21 века. Но даже если вам совсем не близка любая эстетика, кроме классических пейзажей и портретов, все равно дайте «Эрарте» шанс. Музей вам наверняка понравится как минимум тем, что там есть картина Сергея Шнурова (называется «Рубашка») и прибитые рядом с ней к полу лабутены — да-да, «водил меня Серега на выставку Ван Гога».
А может, и в целом на «странное» и «непонятное» современное искусство посмотрите по-новому. Гиды в «Эрарте» умеют показать, объяснить, увлечь. Рефлексии советского и постсоветского времени. Эксперименты с материалами. Размышления о личности и времени, как тоталитарном, так и нынешнем, эпохи потребления.
Вот, например, демонстрация женщин-тружениц с коврами вместо знамен — картина «Русские идут» Анатоля Ганкевича (2014). Издалека кажется мозаикой, на самом деле – необычная техника масляной живописи. О чем это? О вечном стремлении к домашнему уюту и личному счастью, какие бы призывы ни звучали с трибун? Или вот место привычного «холст, масло» — «холст, кузбасслак». Картина Ильи Гапонова «Кузбасс параллельный» (2007) написана каменноугольным лаком, который обычно выполняет прозаическую роль антикоррозийного покрытия. Или наоборот: «ковер, масло» — это «Автопортрет с Малевичем и Ван Гогом» Юрия Татьянина (2006).
Экспонат «Вишневый сад» — одна из «тотальных инсталляций», всего их в «Эрарте» шесть. Вы не смотрите со стороны, а просто заходите внутрь волшебного мира розовых шаров и зеркал.
Временная выставка «Маэстро Филипп Трейси», до 21 марта. Шляпки как произведение искусства, созданные «главным шляпником мира» британцем Филиппом Трейси, украшающим головы Мадонны и Леди Гага, работающим с модными домами Chanel и Armani. Шляпа-корабль и шляпа-замок, шляпы из перьев и из пластика, даже актуальная тема масок — есть венецианская и состоящая сплошь из сверкающих страз.
Санкт-Петербургскую государственную художественно-промышленную академию имени А.Л. Штиглица называют «петербургским Хогвартсом». Заходишь — и словно через портал попадаешь в разные эпохи и страны. Один зал — как русский терем, другой — замок английского лорда, третий — итальянское палаццо, наверх ведет винтовая резная лестница под потолок, в галерее главного зала — копия Пергамского алтаря. И тут же мольберты студентов. Академия — в первую очередь учебное заведение. Здесь учатся дизайну костюма и мебели, промышленному и графическому дизайну, книжной графике, художественной обработке стекла, керамики, текстиля. В общем, созданию красоты. Чем не магия?
Основана академия в 1876 году на щедрое пожертование банкира и промышленника Александра Людвиговича Штиглица. Тогда она называлась Центральное училище технического рисования, потом было много реформ и имен. Самое известное, пожалуй, — Ленинградское высшее художественно-промышленное училище имени Веры Мухиной. Выпускники работали на Императорском фарфоровом заводе и в ювелирных мастерских Фаберже, в послевоенное время реставрировали дворцово-парковые ансамбли Павловска, Пушкина, Петергофа, были дизайнерами советских автомобилей «Волга» и «Нива», кораблей на подводных крыльях «Метеор» и «Ракета».
Но — вернемся в музей академии. Художественно-промышленный музей барона Штиглица открыт в 1896 году, после революции стал филиалом Эрмитажа. Впечатляет зал печей 18 века с изразцами, коллекции фарфора и керамики из Европы и Азии, мозаики и витражи, мебель и росписи на стенах, русские костюмы из Северных губерний и этнографические куклы — в общей сложности 2 тысячи экспонатов в 14 залах и галереях, интерьеры которых и сами по себе произведения искусства.
Временные выставки: в музее проходят выставки студенческих работ. Мы, например, попали на текстильную, потом будут другие. Так что можно сравнить дизайн прошлых столетий с современными трендами.
Музей, где хочется рассматривать во всех деталях и фотографировать каждый экспонат. Не только знаменитые пасхальные яйца фирмы Карла Фаберже, но и русские эмали, и расшитые жемчугом и украшенные зернью иконы, и кружки, словно сплетенные из бересты, а на самом деле серебряные. И сами залы Шуваловского дворца на Фонтанке с их зеркалами, люстрами и роскошными потолками.
Музей Фаберже частный и сравнительно новый, открылся в 2013 году. Двести шедевров Фаберже, в том числе 9 пасхальных яиц, созданных ювелиром для императорской семьи, были приобретены предпринимателем Виктором Вексельбергом в 2004 году. Потом появился культурно-исторический фонд «Связь времен», коллекция пополнялась изделиями русских ювелиров 19 – начала 20 веков (Павла Овчинникова, Антипа Кузьмичева, Ивана Хлебникова, Федора Рюккерта и других — их имена, по-хорошему, должны быть не менее известны, чем имена Репина или Поленова).
Сейчас в коллекции более 1000 драгоценных экспонатов. Самые яркие и ценные — те самые девять пасхальных яиц, заказанных у фирмы Фаберже Александром III и Николаем II в подарок для императриц Марии Федоровны и Александры Федоровны.
Экспонат «Коронационное яйцо» — один из этих шедевров. Из золота, серебра, платины, бриллиантов и горного хрусталя. Фаберже получил этот заказ в 1897 году по случаю венчания на царство Николая II и его супруги. Яйцо работы мастера Михаила Перхина сверкает золотой эмалью, а сверху его украшает алмаз с вензелем императрицы из бриллиантов и рубинов. У каждого пасхального яйца внутри есть сюрприз, и чаще всего не один.
В музее они стоят на витринах рядом, на виду, но представляю, с каким восторгом императрицы открывали драгоценный подарок и находили там все новые! Так вот, внутри «Коронационного яйца» — миниатюрная копия кареты Екатерины II, на которой Александра Федоровна въехала в Москву. Карета катится, поворачивается, пружинит на рессорах, дверцы открываются. Шторки на окошках — из горного хрусталя, «бархатная» обивка в салоне — эмаль. Миниатюрист Георг Штейн трудился над ней 15 месяцев по 16 часов в сутки! Кстати, ювелирная копия очень помогла реставраторам настоящей кареты Екатерины Великой, которая хранится в Эрмитаже.
Материал подготовлен по итогу серии из 5-ти информационно-ознакомительных пресс-туров, прошедших с 28 ноября по 7 декабря 2020 года в Северной столице. В ней участвовали 50 журналистов и блогеров из разных регионов России.
Фото: Юлия Смирнова, «Комсомольская правда».
